Удастся ли Трампу победить Федеральную резервную систему

Некоторые из вас, вероятно, еще помнят те времена, когда Федеральная резервная система была мощной и страшной организацией: высокая, внушительная фигура Пола Волкера приходит на ум вместе с десятилетними гособлигациями доходностью 15 процентов и реальными разговорами о бюджетной дисциплине.

А теперь перемотаем на 2008-2009 годы и увидим крах  «Lehman Brothers» и «Bear Stearns», уровень безработицы близкий к отметке 10% и начало бесконечных раундов так называемого количественного смягчения и беспрецедентно мягкой политики центрального банка.

Далее 2016 год. Доходность десятилетних облигаций снижена до 1,38 процента; другие крупные мировые державы не отстают, и некоторые центральные банки снижают доходность до нуля или даже уходят в минус. Да, странно. Но когда ты постоянно проделываешь один и тот же трюк, в итоге у тебя это будет прекрасно получаться.

Несколько раундов количественного смягчения сохранили рынок акций благодаря радикальным методам, таким как сверхнизкая доходность облигаций, вынужденные уходы на пенсию, вклады и инвестиции в рискованный фондовый рынок; аббревиатура «T. I. N. A.», или «There Is No Alternative» [другого выхода нет].

Это был эксперимент, который никогда не предпринимался раньше; с американским населением обошлись, точно с морскими свинками, но это сработало для поддержания фондового рынка. Алан Гринспен передал эстафетную палочку Джанет Йеллен, а она, в свою очередь, Джерому Пауэллу, и, несмотря на то, что попытка вернуться к количественному ужесточению времен Волкера была предпринята… результаты оказались быстрыми, но болезненными.

Индекс S&P 500 возрос 20 сентября 2018 года, а вскоре после этого председатель Федеральной резервной системы Джером Пауэлл постановил четвертое повышение ставки за год — к огромному неодобрению президента Дональда Трампа. К 24 декабря рынок снизился на 19,8%, что стало самым резким снижением со времен финансового кризиса.

Все основные американские индексы завершили год в минусе: S&P 500 упал на 6,24%, Dow Jones потерял 5,63%, а NASDAQ снизился на 3,88%. Невероятно, но хранить деньги наличными было лучшей инвестиционной стратегией того года: доллар США был королем, пока глобальные активы бились в эпическом припадке.

Как и следовало ожидать, президент Трамп был недоволен, и, что характерно, он сразу начал действия по восстановлению контроля. 25 декабря он призвал американцев покупать акции:

«У нас есть компании, крупнейшие в мире, у которых все идет хорошо. У них рекордные показатели. Поэтому, я думаю, что это потрясающая возможность для вложений. Действительно отличная возможность.”

Это оказалось самоисполняющимся пророчеством, поскольку массовая покупка акций произошла на следующий же торговый день. И хотя такое нельзя проделывать ежедневно, Трамп продемонстрировал свои властные возможности президента в случае, если он захочет взять под контроль денежную систему, что он совершенно не прочь сделать.

Хотя мы, несомненно, можем сказать, что ФРС понятия не имеет, что она делает, невежество в данном случае не может служить оправданием: центральные банки полностью осознают экономические риски, связанные с близкими к нулю или ниже нуля процентными ставками. Зная это, центральные банки мира накапливали золото в огромных количествах, чтобы обеспечить себе выживание в тот момент, когда мировые бумажные валюты придут к единственному для себя логическому концу – станут равны нулю.

Это неизбежно. История показывает, что каждый раз, когда правительства пытаются обмануть систему и средний класс дешевым кредитом и все более бесполезными деньгами, население оказывается в проигрыше, а затем всегда следует возврат к твердым активам реальной непреходящей ценности.

Зная, чем все обычно заканчивается, правительства всегда будут настаивать на абсурдно низких процентных ставках по так называемым “безрисковым” государственным активам. Даже после парализующей инфляции 1970-х годов доллар США сохранил свой статус международно-признанной резервной валюты только благодаря мужеству и настойчивости одного смелого банкира — Пола Волкера.

Он сделал то, на что у сегодняшней ФРС никогда не хватило бы смелости: рискнул столкнуться с высокой безработицей и сокращением фондового рынка из-за повышения процентных ставок, подняв их в какой-то момент до целых пятнадцати процентов. Оказалось, что риск был оправдан, и книги по истории будут оглядываться на мистера Волкера, как на аномалию, единственного настоящего героя из центрального банка.

Тем не менее, следует отметить, что в то время как Волкер помог положить конец инфляции и ее уродливому брату стагфляции, они вместе с ФРС совершили оплошность, когда пренебрегли возможностью вновь перевести США на золотой стандарт в 1980 году. Тогда при цене золота в $850, оно покрывало всю валютную массу. И действительно очень жаль это осознавать, поскольку упущенная возможность в итоге вылилась в массивный пузырь облигаций и необузданное печатание денег, что продолжается и по сей день.

Однако скоро все изменится. С Трампом, который решительно и беспощадно вступил в противоборство с Федеральной резервной системой, мы не увидим новый рост ставок ни сейчас, ни в будущем. Это резкий поворот в политике, последствия которого вы ощутите по мере их влияния на ваше положение, ваш кошелек и качество жизни как американца-потребителя.

К тому времени, когда Федеральный комитет открытого рынка (FOMC) собрался 20 марта, Трамп громко и ясно обозначил, что он не для того назначил Пауэлла на должность председателя ФРС, чтобы обрушить фондовый рынок и сделать доллар США королем всех активов. Обвинения посыпались быстро и яростно, и Пауэлл принимал на себя основной удар гнева президента снова и снова.

Редко, если вообще когда-либо, президент так громко говорил о своем недовольстве руководством ФРС. Словесные выпады были прямолинейными и резкими: «Я недоволен ФРС… Не то, чтобы я был слегка недоволен своим выбором Джея. Вовсе даже не «слегка» … я думаю, что ФРС сейчас является гораздо большей проблемой, чем Китай… Мне не нравится, что они делают с процентными ставками. И они совершенно неудобны”.

Это был шквал безудержной критики, высказанной президентом единолично:  «Самая большая угроза — это ФРС, потому что ФРС слишком быстро повышает ставки… Мне не нравится то, что они делают”; “Я думаю, что ФРС совершает ошибку… Они слишком упрямы. Я думаю, что ФРС сошла с ума.”

К концу марта два союзника Трампа: кандидат от ФРС Стивен Мур и экономический советник Ларри Кадлоу призвали ФРС немедленно снизить ставки на 50 базисных пунктов; Кадлоу также утверждал, что центральный банк никогда не должен был устанавливать процентные ставки для однодневного кредита выше 2%.

5 апреля президент Трамп прямо заявил, чего он хочет. Ему нужен четвертый раунд количественного смягчения: «[ФРС] действительно замедлили нас [с точки зрения экономического роста]… инфляции нет. Я думаю, они должны снизить ставки и избавиться от количественного ужесточения. [Тогда] вы увидите ракетный корабль.”

Пауэлл в конце концов капитулировал и указал, что в этом году больше не будет повышений. Однако это произошло на фоне снижения ожиданий роста ВВП и инфляции наряду с небольшим увеличением прогнозируемого уровня безработицы.

Было уже слишком поздно: Федеральная резервная система к тому времени успела потерять свой авторитет. С тех пор как она приняла четкую цель в 2012 году, и была намерена удерживать официальную инфляцию на уровне двух процентов, она последовательно эту цель провалила.

Неудачи и оправдания ФРС истощаются, и Уолл-стрит теперь понимает, что Мэйн-Стрит узнает о том, что ФРС не контролирует темпы инфляции, тогда, когда уже будет поздно. По сути, президент взывает к ФРС потому, что она утратила доверие и потеряла контроль над экономикой.

Трамп интуитивно понимает, насколько тяжелая сложилась ситуация. Сейчас, как никогда, Федеральная резервная система имеет ограниченное и маргинальное понимание инфляции. Нация может войти в инфляционную или дефляционную среду в любой момент, и ФРС не сможет полностью осознать ситуацию, не говоря уже о том, чтобы иметь возможность что-то с ней поделать.

Это резко контрастирует с ранними годами, когда ФРС задавала направление, а рынок ему следовал; теперь все наоборот: ФРС следует за рынком, словно потерявшийся щенок. Повозка стоит впереди лошади, а колеса вот-вот отвалятся. Некогда мощный и пугающий центральный банк сейчас ослаблен и совершенно неэффективен.

Трамп всегда действует на опережение, когда видит возможность, использует момент и захватывает контроль. Он хочет, чтобы Вашингтон контролировал экономику, и это именно то, что происходит, это новая передача эстафеты, но на этот раз контроль переходит от Федеральной Резервной Системы к Вашингтону.

Возможно ли, что Трамп сможет вывести ситуацию на следующий уровень? Может ли президентский захват Центрального Банка быть первой частью более широкого плана по полной ликвидации ФРС? Это, безусловно, согласуется с последовательной и откровенной критикой Трампа в адрес Центрального банка, которая началась задолго до его избрания на пост президента.

Захват Федеральной резервной системы для поглощения и/или ликвидации — это план, который идеально вписывается в философию Дональда Трампа о содействии экономическому росту и сдерживании чрезмерного регулирования. Поглощение ФРС фактически свернет широкие регулирующие полномочия, возложенные на центральный банк принятым в июле 2010 года законом Додда-Франка.

Перенос экономического контроля из Федеральной резервной системы в Вашингтон может оказаться самым дружественным к бизнесу прорабочим действием, которое Трамп когда-либо предпринимал:  крупным, смелым и полностью соответствующим притязаниям президента на неограниченный рост американской экономики.

Последствия будут обширными и глубокими, с потенциально радикальными финансовыми, политическими и социальными изменениями. Достаточно скоро мы узнаем, сделает ли президентство Трампа снова великим ФРС, или просто заставит ее уйти.

Оригинал